- Этого тебе хватит. А Доманов – это страховка для меня. Не буду хорошо спать, зная, что он дышит.

Романов кивнул.

- Если что – обращайся.

- Не в жизни.

- Артем,- окликнул,- надо в контору заехать. Сам понимаешь.

- Поехали.

С той ночи прошло три дня.

Кораблева только вернулась со съемок. Москва погрузилась во мрак, природа безжалостно заливала их ледяными дождями. Поэтому, выбежав из машины, она только и успела, что прикрыть голову сумкой, спеша к парадной.

Вызвав лифт, стряхнула капли с куртки, чувствуя себя до жути некомфортно. Добравшись до квартиры, на ходу стаскивала мокрые вещи, чтобы быстрее освободиться от этих досадных ощущений.

Торопливо натянула на себя домашнее широкое платье по щиколотку оливкового цвета без рукавов.

В дверь позвонили и она замерла. Сначала подумалось, что это мама, но эти мысли быстро исчезли, стоило гостю позвонить еще несколько долгих и настойчивых раз.

На цыпочках подошла к двери, затаив дыхание, смотря в глазок.

Старков.

Отскочила от двери, быстро перемещаясь в комнату.

- Он уйдет,- себе под нос,- позвонит и уйдет.

Вытащила из шкафа давно запрятанную пачку сигарет на экстренный случай. Кажется, сейчас именно он. Выпорхнула на лоджию, прикуривая длинную тонкую сигарету.

Сделала третью затяжку, как в прихожей послышались шаги. Вера обернулась, застывая на месте. Сигаретный дымок медленно полз вверх, а она лишь сильнее сжала пальцы.

Артем стоял в проёме комнаты. Суровый взгляд. Руки в карманах пальто.

Вера облизала губы, закусывая нижнюю в истерической усмешке. Внутри она была безумно рада, что он пришел, потому что с ним все хорошо. Он жив. И как только она увидела его здесь в своей квартире, то это тянущееся на протяжении трёх дней чувство тошноты и тревоги исчезло как по взмаху волшебной палочки.

Старков сделал шаг в ее сторону, а потом так быстро оказался рядом, вырывая сигарету из ее рук.

Он поворачивает сигарету к себе фильтром и делает затяжку, выдыхая дым ей в лицо. Вера прикрывает глаза, растягивая губы в улыбке. Этот его жест смешит. Эта надуманная забота умиляет до омерзения.

- Мы не договорили.

- Нам не о …

- Хватит! Меня все это достало, - орет, так что закладывает уши.

Вера накрывает голову ладонями, а он без особого усердия расцепляет ее пыльцы, скидывая руки. Стискивает зубы, чтобы не сказать ничего лишнего, но самообладания нет вообще. Адреналин все еще метается по венам. На фоне последних дней вся его сдержанность летит к чертям.

- Нам есть. Нам, с*ка, с первого дня есть о чем. Тебе самой не надоело? – дергает ее за руку,- хватит строить жертву. Хватит!

- Как у тебя хватает совести - всхлипывает, губы дрожат,- ты выкинул меня, ты меня растоптал, ты меня чуть не изнасиловал,- шепчет ,- а теперь говоришь такие вещи. Я не хочу так, Артем, это выше моих сил. Я так не умею. Я хочу нормальные, человеческие отношения. Я всегда их хотела. Понимаешь. Всегда.

- Давай, давай строить эти нормальные отношения. Я устал бегать, устал смотреть на то, как ты строишь из себя суку.

- Я тоже устала,- садиться на край кровати,- от всего. Правда. Но между нами ничего не моет быть. Ты убиваешь людей, Артем. Ты жестокий и мстительный. А я просто не могу с этим смириться. Тогда, тогда я не отдавала себе отчет, во что лезу. А сейчас…нет… Сейчас я знаю, какие могут быть последствия. Последствия даже от одного твоего присутствия. Поэтому уходи. Я не хочу такой жизни.

- Я завязал со всем этим. После того визита в Лос-Анджелес я со всем завязал. Слышишь, ничего не повториться. Никогда.

- Я боюсь тебе верить. Я хочу, но не могу. Я тебя боюсь…тебя

- Я такой человек. Я не знаю, что мне сделать…чтобы ты поверила мне вновь…не знаю

- Ты мстил за нее,- поднимает на него взгляд,- Я знаю. Ты мстил. Ты был готов на все ради этой мести. Но ее уже не было - в горле встает ком,- Ее не было, а я была. Ты спал со мной ночью, а днем вынашивал план, как отомстить за нее. И это не нормально, Артем,- сцепляет пальцы в замок,- ответь мне на один вопрос, - губы дрожат,- ты вообще любил меня?

- Я тебе уже говорил об этом. Ты не поверила мне тогда. Хотела, старалась, но не поверила. Ты все время мысленно вплетала ее в наши отношения. Всегда. Наши с тобой проблемы начались гораздо раньше, чем мы думаем.

- Я никого никуда не вплетала. Я просто хотела нормальных отношений. Я всегда старалась тебя понять. Всегда.

- До такой степени, что теперь не знаешь, любил ли я тебя. Ты всегда сомневалась в моих чувствах. Ты ждала слов. Хотела слов и игнорировала поступки. Если бы мне было плевать, тебя бы уже не было, если бы я не любил, твоей карьеры бы не было, если бы я считал так, как думаешь ты, я бы не слонялся все это время вокруг тебя, ты ничего не знаешь. Слышишь, ничего!- его громкая триада из крика заканчивается и он выдыхает,- Я хотел, чтобы ты меня поняла. Но ты не слышишь. У меня больше нет времени и сил что-то доказывать. Помниться, ты хотела замуж,- кидает на кровать конверт,- поздравляю, любимая.

Из конверта виднеется тёмно-красный уголок, на котором она почему-то акцентирует свое внимание.

- Свой паспорт можешь выкинуть, он больше недействителен.

Артем шумно выходит из комнаты, а она еще несколько минут неотрывно смотрит на этот конверт, не веря в то, что он сделал.

Входная дверь хлопает с остервенением, и она оборачивается в сторону прихожей, но это интересует ее всего лишь долю секунды, моргнув, она вновь возвращается к конверту.

Дрожащие пальцы вытаскивают их него паспорт и с осторожностью раскрывают на первых страницах.

«Старкова Вера Михайловна» - прочитав это, она отбрасывает его подальше от себя.

Глава 15

Ее охватывает уже давно знакомый истерический смех. Это отвратительно – смеяться, когда хочется плакать. Хочется вскрыть себе вены от несправедливости, от его холодного безразличия. Он вновь все решил за двоих, вновь наплевал на нее и ее чувства. Эти мысли убивали и без того расшатанную за последние дни нервную систему.

Вера подтянула колени к груди, смотря перед собой. Что будет дальше?

Его поступок не укладывался в голове, особенно после всего того, что между ними произошло за последние месяцы. Как она будет с ним жить? Она страшится одного его присутствия, ей постоянно кажется, что вот-вот и он вновь сорвется. Невозможно строить отношения и жить с человеком, которого боишься больше всего на свете.

За последние три дня она подумала о многом. Боялась, переживала, была безразлична и даже рада. Она испытала гамму эмоций, от возвышающих к небесам до самых паршивых, забрасывающих прямиков в ад. Но то, что происходит сейчас, не идет ни в какие сравнения.